Смуглый "принц из Мекки" в шёлковом бурнусе, с решительным взглядом голубых глаз, кривым йеменским кинжалом за поясом - таким знали его арабы. Историки считали его мистификатором и авантюристом, советская пропаганда - лицемером, который за фальшивыми словами о свободе скрывал колониальные замашки Британии. Но к тому времени, как о нём узнал весь мир, уже сложилась арабская легенда. В 1917 году, в разгар арабского восстания против турок, один из племенных вождей писал эмиру Фейсалу "Пришлите нам немного лоуренса и мы будем взрывать им поезда". Пришлось объяснять, что столь эффективное средство - человек, а не разновидность динамита.
(1888 - 1935)/ Настоящее имя Томас Эдвард Лоуренс, подполковник, погиб в 1935 году в возрасте 46 лет в Дорсете, Англия.
Не верьте и одной восьмой той чепухи, которую про меня говорят, и одной шестнадцатой, которую пишут. Я, например, не верю из этого ничему.
Я меняю жилище каждый день, работу — каждые два дня, язык — каждые три, но я все равно остаюсь неудовлетворенным. Я ненавижу быть впереди, я ненавижу быть позади, я ненавижу ответственность, и я не подчиняюсь приказам.
Как-то раз меня послали к доктору. Он спросил: «У вас есть такая-то болезнь?» — «Никак нет, сэр». — «А вас когда-либо мучил такой-то недуг?» — «Нет». Доктор задумался и неуверенно спросил: «Ну а кости-то вы ломали?» Это был мой шанс. «Да, — сказал я. — У меня был перелом малоберцовой кости, лучевой кости, перелом плюсны, всех фаланг, обеих ключиц, одной лопатки». — «Прекратить!» — заорал он. Я сел за стол и просто стал записывать все это в столбик.
Для того чтобы объяснить соблазн скорости, нужно обратиться к самой человеческой природе. Все мужчины во все века тратили свои последние деньги на быстрых лошадей, верблюдов, на корабли, машины, велосипеды или самолеты. Все мужчины во все века иссушали себя желанием бежать, а не идти, мчаться, а не плестись. Скорость — это самое древнее животное, затаившееся внутри каждого. Однако наше поколение — первое, которому повезло. Ведь, в отличие от наших предков, мы можем удовлетворить жажду скорости. Конечно, у каждого своя скорость. Я без ума от мотоциклов.
Каждый может быть укротителем львов.
После двух тысяч лет, из которых каждый день был нам примером, у нас нет никаких оправданий, если, сражаясь, мы сражаемся плохо.
Рассудок видит в могиле ворота в мир покоя, но инстинкт отрицает это.
Нет никакой доблести в успехе, который был очевиден. Доблесть вырастает тогда, когда человек без страха идет на очевидное поражение.
Все люди мечтают, но каждый по-своему. Те, кто мечтают в середине ночи, погрузившись в пыльные закоулки своего сознания, просыпаются разочарованными: их мечты — тщета. Опасны те, кто мечтает при свете дня. Они думают о заветном с открытыми глазами и поэтому делают заветное возможным. Я поступаю так.
Глупцы не понимают, что рано или поздно все то, чем они так страждут обладать, будет обладать ими.
Я так люблю быть в одиночестве, что склонен оставлять в одиночестве всех остальных.
Если я напишу «непременно сжечь» на каждом листке своих бумаг, то, надеюсь, мне удастся избежать посмертного издания «Его жизнь и переписка».
Почему я должен что-то добавлять в свои книги? Мне, напротив, нравится выбрасывать. Я редактирую свои тексты очень просто: выкидываю из них каждое пятое слово. Если, конечно, это позволяет конструкция предложения. А если конструкция предложения не позволяет выкинуть пятое, я просто выкидываю шестое.
Печатное слово — самое страшное оружие в руках современного человека.
Восстание всегда состоит из 2 процентов активной борьбы и 98 процентов пассивного сочувствия.
http://yo-media.narod.ru/bios/putesh/lowrens/lowrens.htm
http://esquire.ru/wil/lawrence-of-arabia
Journal information